Синдром подводной лодки что это

Синдром подводной лодки что это

Воспоминания

ISBN 978-966-8309-79-3 @ Ловкачев А. М., 2014

Предисловие редактора

Это двухтомник о юности — об учебе в ленинградской Школе техников 506 УКОПП им. С. М. Кирова (Ленинград), о непростой службе на атомных подводных лодках ВМФ СССР (ТОФ), изложенные с серьезным подходом к реальным событиям и характеристикам людей, сопричастных судьбе рассказчика. Не чужд он и юмору. Простым доступным языком автор передает военно-морские истории и смешные байки времени расцвета ВМФ СССР (конец 70-х — начало 80-х годов).

В основу книги легли дневниковые и деловые записи, а также ранее не публиковавшийся флотский фольклор.

Книга рассчитана на широкий круг читателей, в том числе тех, кто служил и кому интересна служба в Подводном Флоте, и может быть использована как руководство начинающими подводниками, как справочное пособие историками флота и вообще всем, кто изучает советский период нашей истории.

Чефонову Олегу Герасимовичу ,

главному учителю по жизни, под чьим началом прошла моя военная служба,

отцу-командиру ракетного подводного крейсера стратегического назначения «К-523»,

контр-адмиралу —

посвящаю с благодарностью .

Часть 1. КАНДИДАТСКИЙ СТАЖ В ПОДВОДНИКИ

Дорога на флот

В середине 70-х годов уже прошлого, то есть ХХ столетия, когда мне пришла пора вступать во взрослую жизнь, в Подводный Флот Страны Советов можно было попасть двумя путями: по желанию и случайно.

Первый путь — это когда неопытный вчерашний школьник или чуть поднаторевший военный, вкусивший строгой природы срочной службы, решал поступать в Высшее военно-морское училище, откуда в дальнейшем открывалась прямая дорога во Флот и в его элиту — Подводный Флот, сдавал экзамены и поступал туда. Хотя, если поразмыслить, такой выбор лишь условно можно назвать сознательным, так как юноша, не имеющий жизненного опыта, поверхностно представлял, что такое Флот вообще и Подводный в частности. И вряд ли правильно было считать его выбор вполне ответственном. Недаром среди молодых офицеров случалось слышать сожаления о своей поспешности.

Второй вариант представлял ситуацию, когда на Флот направляла страна,. Происходило это просто: юного призывника осматривала военно-врачебная комиссия, работающая при районном военкомате, оценивала физическое состояние и рекомендовала, где ему лучше проходить срочную военную службу. С учетом этих рекомендаций военкомат и посылал его туда, куда считал нужным. Самые крепкие из отобранных по здоровью кандидатов попадали на Подводный Флот.

Мой путь был именно таким, соответствовал второму варианту. По направлению районного военного комиссариата я прошел военно-врачебную комиссию и был признан годным к службе по графам «4» и «5» без ограничений. В переводе на флотский язык графы «4» и «5» означали «НК» и «ПЛ», а на человеческий — «надводные корабли» и «подводные лодки». Так что альтернативы у меня не было.

На судьбу я не сетовал, наоборот, радовался, что оказался не слабаком. Было бы хуже остаться на гражданке и не пройти военную службу — таких в наше время не считали полноценными людьми. Да так оно и есть. Ведь на многих производствах по объективным причинам существовали и существуют ограничения в приеме на работу лиц с «белым билетом», то есть с неполноценным здоровьем, что объяснимо и естественно. А еще мне интересно было узнать много нового, подвергнуться неведомым испытаниям. Наверное, так в нас проявляется романтика.

Но более важным было другое — меня воодушевляли честь и почетная обязанность защищать Родину. Было в те времена это славное понятие и это высокое чувство.

На военную службу тогда призывали дважды в год — весной и осенью. Я попал туда в ряду первых осенних призывников — 3 ноября 1974 года. О том, что меня ждет Военно-морской флот, уже знал и к возможным поворотам судьбы, к испытаниям морально был готов.

И вот мы, небольшая команда еще не моряков, и не курсантов, а лишь претендентов на эти звания, едем электричкой в Ленинград! И не на какую-нибудь окраину или в пригород, а в его исторический центр — на Васильевский остров, в дом номер 102 по Большому проспекту. Эта мысль грела и будоражила, вдохновляла, но и прибавляла робости перед величием некогда свершавшихся тут событий.

Утром 6 ноября нас, команду из десятка человек во главе со старшим, как партию ценных почтовых отправлений, бережно, но деловито доставили в четвертую и третью роты Школы техников 506-го Учебного Краснознаменного отряда подводного плавания им. С. М. Кирова.

Дважды крещенные

На территории Отряда находилось большое и красивое здание церкви, по монументальности архитектуры напоминающее собор. В нем размещалась учебно-тренировочная станция (УТС), где крестили будущих подводников — настолько это было символично. И отражало суть явления, как отражает вращение Земли подвешенный под куполами парижского Пантеона и Исаакиевского собора маятник Фуко.

Представьте себе, что входите в храм, а вместо амвона стоит высоченная, почти под купол железная бочка в несколько обхватов, наполненная водой. Впечатляет? Нас тоже впечатляло! Бассейн, труба торпедного аппарата, вырезанные отсеки подводной лодки, железная колба, высотой около двадцати метров и прочая отнюдь не церковная утварь — здесь с нами проводились занятия по легководолазному делу (ЛВД), или легководолазной подготовке (ЛВП).

В этой купели под сводами храма крестили не одну тысячу подводников, в их числе выдающиеся, прославленные и герои ратного морского ремесла. Сюда на занятия привозили также курсантов из высших военно-морских училищ. В этом удивительном храме, где намоленность места соединилась с обучением подводному плаванию, будущие подводники, дважды крещенные, получали особое благословление. И неизвестно, скольких моряков спасло это удивительное совпадение.

Здесь мы приобретали практические навыки пользования спасательным гидрокомбинезоном подводника (СГП) и индивидуальным дыхательным аппаратом (ИДА-59). В комплексе это имущество называлось индивидуальным снаряжением подводника (ИСП-60). Как до нас в течение 60 лет, так и после нас еще 30 с лишним лет, моряки учились всплывать из затонувшей подводной лодки, отсчитывая по буйрепу мусинги, зависая у каждого из них, чтобы выровнять кровяное давление организма с забортным (наружным) давлением. Постигали мы тут на практике и метод свободного всплытия, выныривания из глубины через выходной люк и торпедный аппарат.

Учились свободно всплывать с пятидесятиметровой глубины в барокамере, выражаясь по-нынешнему — виртуально. Делалось это так. Ты сидишь на скамейке в барокамере «на сухую», без воды, но дышишь в индивидуальный дыхательный аппарат. Затем в камере повышается давление до пятидесяти атмосфер — производится имитация сначала погружения, а затем всплытия. Процедура в принципе несложная, если у тебя нет насморка и ты умеешь и в данный момент способен «продуваться», то есть выравнивать давление внутренней стороны ушной барабанной перепонки с наружным, атмосферным. Это как при взлете или посадке самолета закладывает уши, только в барокамере этот процесс происходит гораздо интенсивнее, а потому для новичков — болезненней. Если вовремя не «продулся», начинаются боли, и тогда необходимо прекращать погружение или всплытие, иначе лопнет барабанная перепонка и из ушей пойдет кровь. Это называется баротравмой уха. Аналогичная травма и по той же причине может произойти и с дыханием — разрыв легких. При свободном, то есть быстром, всплытии без задержек, наступает кессонная болезнь, когда кровеносная система человека из-за резкого перепада давления не успевает обновляться и газовые пузырьки дыхательной смеси «застревают» в крови и совершают разрушения в организме. Кессонную болезнь тоже лечат в барокамере, для чего водолаза так же виртуально «помещают» на глубину, с какой он резко всплыл, и по специальной таблице с долгими остановками, медленно выводят из организма опасную дыхательную смесь. На это подчас уходят не одни сутки.

Иван Охлобыстин: Я был голодранцем и мечтаю им остаться

Иван Охлобыстин. Йог, мастер ножевого боя и член Международной ассоциации айкидо «Кёку Ренмей». Член Союза охотников и рыболовов России. Человек, который собрался построить в Лужниках пирамиду и битый час делиться с многотысячной аудиторией своими мыслями. Священник, ведущий Русской службы новостей, журналист «Версии», писатель и, наконец, отец шестерых детей. Как он, человек, родившийся в деревне Поленово Тульской области, умудряется покорять всех своими всё новыми талантами? Это достаточно сложный вопрос, на который, как ни странно, есть простой ответ. Ивану в детстве отец уделял очень много внимания. Иногда даже может показаться, что слишком много.

–Это правда, что ваш отец, военный врач, ставил на вас опыты, в том числе кормил ЛСД?

– Да. Но я был в то время маленьким и свои ощущения не помню. Гораздо позже я в разговоре с ним выяснил, что в то время – а это были 70-е годы – по всему миру шли эксперименты в этой научной отрасли и он был уверен, что это поможет мне развить мой творческий потенциал.

– По-моему, у него получилось.

– Я думаю, что это только совпадение.

– Недавно вам стукнуло 45. Как вы восприняли свой возраст?

– Довольно легкомысленно. Я полностью отвергаю все молодильные крема. И мне нравится то, что я себе сейчас могу позволить гораздо больше, чем мог 10 лет назад.

Я был в Чечне капелланом. И однажды меня чуть не зарезали. Это было незабываемое впечатление.

– У меня нет ни чувств, ни ощущений, у меня есть стратегия. Меня будет ровно столько, сколько нужно для глобальной монетизации. Потому что мир массмедиа мне не нравится, он безнравственный. И я сделаю всё, что могу, чтобы выжать его по финансам, как грязную тряпку.

– Вам не нравится весь мир без исключений?

– Есть два исключения – сериал «Интерны» и «Евросеть». А всё остальное – как волчья стая.

– А почему «Евросеть» попала в исключения?

– Мне нравятся ребята, которые там трудятся. Я понимаю, как им удалось создать такой бизнес. Они фанатики, и они просто очень любят то, чем занимаются. А любовь к своей работе – идеальное условие для успешного бизнеса. Я это понимаю, потому что сам поступаю так же. Мне интересно осваивать новые телефоны. Когда-то, в 90-е, у меня была мечта обладать всеми новейшими гаджетами, но тогда я себе этого позволить не мог. А теперь – позволяю. Ведь у каждого должна быть маленькая бытовая мечта. Я в ней сейчас и реализуюсь. Более того, я планирую работать в компании, которая начнёт сама выпускать телефоны.

– Работалось нам очень тяжело. В определённый момент наступил так называемый синдром подводной лодки, это бывает, когда через месяц работы с одним и тем же человеком начинаешь от него уставать. А мы прошли все стадии человеческих взаимоотношений на этих съёмках. И день ото дня нас было всё тяжелее мотивировать. Но, к счастью, это произошло. И «Интерны» начали постепенно становиться более лиричными, хотя и довольно ироничными. Но главное, в этом я должен отдавать себе отчёт, если бы не «Интерны», все мои предыдущие заслуги никому не были бы нужны.

– Кроме «Интернов» вы постоянно появляетесь в телевизионной рекламе.

– Слово «реклама» переводится как «хвалить за деньги». А это априори уже вещь нечестная. Поэтому там можно либо баловаться, либо попытаться найти искусство. Могу привести пример идеальной рекламы. Недалеко от дачного посёлка, где живёт моя тёща, прибита на дереве дощечка – «дрова». А внизу номер телефона. Вот это – идеальная реклама, она – честная. А всё остальное – нечестная. Если бы я какой-нибудь другой компании выложил своё понимание рекламного бизнеса, меня под зад ногой сразу же выгнали бы. А вот эти евросетёвские ребята небуржуазны, они идут на эксперименты не ради деньги, а из любопытства.

Актер Иван Охлобыстин заявил, что проект «Дом-2» надо было закрыть. Он не верит в успех скандального шоу на телеканале «Ю» и говорит о том, что аудиторией программы станут «маньячные маньяки-онанисты».

– А как же бизнес-антураж, офис, в конце концов?

– Офис… Иногда мне кажется, что ребята надо мной издеваются, потому что они реализуют идеальную мечту колхозника о том, как должен работать топ-менеджер. В свои окна я вижу и университет, и Ваганьковское кладбище, куда мы с Оксанкой ходим каждый год 31 декабря на могилу Олега Даля. У нас есть такая семейная традиция. Это находится в новой стеклянной высотке с ореховыми шкафами и столом. Был я там, если посчитать, раз 25. Пытался даже сфотографировать на телефон, хотел похвалиться перед Оксанкой, но она равнодушна к таким ценностям жизни. Она – идеалист и комсомолка.

– А что у вас намечается 10 сентября в Лужниках? Что за доктрина?

– Скажу сразу, что этот стадион никто никогда не осваивал, кроме олимпийского мишки. В центре будет стоять белая пирамида. Чтобы хорошо смотрелась на заставках к телефонам. Кстати, после появления мобильных стало намного проще общаться с людьми, в том числе и с композиторами. Общение складывается так. Я говорю, что понимаю, что это хорошо (здесь следует забористое болтание с участием всего охлобыстинского лица, которое непременно показывает, что именно хорошо. – Ред.). Но хотелось бы не этого, а чего-нибудь простенького, трёхзвукового, очень узнаваемого, как рингтон у телефона. Именно рингтон стал идеальной мерой мелодичности и практичности одновременно. Точно так же и пирамида, потому что это идеальная геометрическая форма и великолепная заставка для мобильных. И, не стесняясь кривотолков, могу объяснить дальше. Пирамида выбрана мной потому, что на ней очень удобно работать. 4 микрофона, белая дорожка, 77 светильников… Это будет длинная лекция о том, что я за 45 лет надумал. После всего этого я спускаюсь с пирамиды под песню дивнообразную и по возможности величественную, записанную моей дочерью Варечкой, ухожу со стадиона. Сейчас продано около 10 тыс. билетов, при вместимости стадиона 800 тыс. человек. Но мне хочется сделать эту лекцию для людей, которым действительно мои выступления интересны. Да, я сознательно ухожу в минус, и для меня это не монетизация, а гражданская причуда. Причём и моим детям, и внукам будет интересно вспоминать, что там их дед говорил с пирамиды в самом большом зале страны в год получения последнего паспорта. Мне кажется, что имеет смысл сейчас возродить салонную культуру салонных вечеров. Я и сделаю это первым. Как человек реалистический, я понимаю, что в России есть только две опоры для души – это церковь и армия…

– Да. Без этого никак. У нас генетически нет интереса ни к чему, если только это не связано с военной индустрией. Для мужиков, во всяком случае.

– А что же делать барышням?

– На них возложена великая миссия вдохновлять мужчин. И если баба будет видеть в глазах мужика выражение собачьей преданности, она не будет думать о планировании семьи. Эти двое вместе будут решать одни задачи, как демографические, так и покорения мира. Но люди у нас разболтались, очень измельчали, и нет уже в новом поколении наших граждан способностей и того размаха суждений, который был когда-то в нашей стране. Но это можно исправить. И я всё, что от меня зависит, делаю. То, что за два года я заработал на медиаиндустрии, я метнул в свой неокупаемый продукт.

– Неужели золотому тельцу не поклоняетесь?

– Совершенно. Деньги в моей жизни ничего не значат. Как и в жизни моей семьи, слава Богу. Я как был голодранцем, так и мечтаю им остаться. И для меня не важно, какие штаны я куплю. Всё равно через неделю они будут выглядеть, как и ношеные дорогие. У меня всегда есть свои интересы.

– И благодаря им вы несколько раз ездили в Чечню?

– Слава Богу, что некоторые вещи не могут повторяться. Даже просто физически.

– И вы начали носить с собой нож?

– Нет. Я начал носить нож с первого класса, когда мне папа подарил раритетный нож, найденный во время взятия Рейхстага.

– Он был военным…

– Вы постоянно заняты. А как же дети, ведь у вас их шестеро? Находите ли время на общение и воспитание их?

– Я рад, что мои дети нечванливы и не хотят паразитировать на достоинствах своего папы, то есть меня. Но главное, что меня радует в моих детях, у них нет никакой нотки конкуренции со мной. Я им однажды объяснил, что я – мальчик, а мои дети в основном девочки, поэтому мы – на разных полях. А сыну сказал, что он – маленький, а я уже старенький. Всем так и дал понять, что конкуренции между нами не может быть.

– Все члены вашей семьи крещёные. И у ваших дочерей крёстными отцами были Михаил Ефремов и Гарик Сукачёв. А кто был вашим крёстным?

– У меня крёстного не было. Я в девятом классе покрестился сам в церкви Всех святых, взяв у папы 14 рублей 37 копеек на крестины. Почему-то мне эта сумма запомнилась. Папа мой был коммунистом, который поощрял идеализм.

11 фактов, которые мало кто знает о жизни на подводных лодках

Книги и фильмы нередко романтизируют жизнь на подводных лодках. Служба на подлодке демонстрируется как увлекательное путешествие или как захватывающие дух спецоперации прямо под носом у врагов. Но большинство людей понятия не имеют, с чем сталкиваются подводники, и, думаем, будет интересно узнать факты о жизни на подводных лодках.

1. Служба на подводной лодке — одна из самых сложных работ в мире

Если ты думаешь, что твой офис с опенспейсами — настоящий ад, то это даже близко не соответствует истине. Будучи на подлодке, тебе приходится неделями, а иногда и месяцами сидеть в закрытом пространстве в небольших помещениях, как правило, не более двух квадратных метров, без возможности выйти на поверхность. Прибавь сюда знание, что тебя со всех сторон окружает вода, и что над тобой десятки, а то и сотни метров не особо дружелюбного океана, и поймёшь, что это ничем не лучше добычи угля в шахте.

2. Освещение моделирует цикл дня и ночи

Так как подводники, по сути, находятся в огромной стальной бочке без окон, и неделями не видят белого света, у них, в замкнутых пространствах, начинается депрессия. Чтобы предотвратить это, на лодках монтируют цикличное освещение, которое моделирует смену дня и ночи. Причём для улучшения психического состояния моряков, применяют разноцветное освещение.

3. В подводной лодке очень шумно

В большинстве фильмов подводники буквально крадутся по отсекам, не издавая ни звука. Это действительно так, но только в случае учений или реальных боевых столкновений, когда любой шум может засечь эхолот противолодочных кораблей. В обычном режиме на лодке царит шум, который усиливается узкими вытянутыми помещениями. Да и можно понять подводников, не особо соблюдающих тишину, ведь в постоянном молчании они начали бы сходить с ума уже в первые недели дежурства.

4. Единственной обоснованной причиной выхода экипажа на поверхность является опасность для жизни одного из подводников

Если думал, что жизнь подводников — это регулярное всплытие для пополнения провизии или для того, чтобы моряки могли развеяться, то ты ошибался. Единственная веская причина для всплытия на атомной подводной лодке — угроза жизни одному из членов экипажа. И угроза эта должна быть действительно серьёзной, так как на борту есть корабельный врач, который может справиться со многими проблемами, в том числе провести небольшую операцию.

Более того, на подводных лодках есть холодильные камеры, в которые, если произойдёт несчастный случай во время дежурства, отправят тело погибшего подводника до прибытия в порт.

5. Большая часть подводников не знает, где они, и не могут ни с кем связаться

Перед началом дежурства весь экипаж проходит инструктаж, где им описывается, по крайней мере, примерный маршрут. После отплытия из порта большинство рядовых подводников не в курсе, где они плывут, даже в какой части света они находятся. На борту нет ни телефонов, ни интернета, ни каких-либо других средств связи с землёй, так что, по сути, моряки пропадают с радаров на недели или даже месяцы.

6. Между членами экипажа постоянно случаются конфликты

Представь, что ты заперт в небольшом пространстве с десятками мужиков, которым некуда сублимировать свою энергию. Даже с учётом регулярных занятий, случаются конфликты, которые происходят из-за усталости, депрессии и давления, вызванного важностью выполняемой миссии. Просто вспомни, каким испытанием для многих людей стал карантин из-за коронавируса, когда выходить из дома можно было только за продуктами, и поймёшь, насколько сложно приходится подводникам.

7. Есть ограничения в потреблении воды

Какие ограничения, ведь подлодка плавает, как ни странно, под водой, и проблем с обеспечением этой жидкостью не должно быть? Не забывай, что подлодка бороздит солёные водоёмы, и морская вода не подходит для употребления внутрь. Поэтому у моряков есть ограничения в потреблении жидкости, как правило, не более суточной нормы для человека. Во время боевых дежурств это количество может сокращаться до 1 литра в день. Что касается бытовых нужд, то на них идёт забортная вода, проходящая определённую очистку. Она менее солёная, чем за бортом, но всё же не пресная.

8. Рацион однообразный и состоит из долго хранящихся продуктов

Раньше с этим у подводников было ещё хуже, но, с появлением холодильников и атомных реакторов, питающих эти прожорливые устройства электричеством, стало чуть лучше. На борт даже загружают фрукты и овощи, но большую часть рациона составляют консервированные продукты. Так как в режиме дежурства подъём на поверхность запрещён, судовому повару приходится готовить ограниченное количество блюд, которые не отличаются разнообразием.

9. В подводных лодках есть места для развлечения

Не думай, что подлодка — это огромная казарма, где с пробуждения и до сна моряки постоянно заняты работой. Нет, у них есть развлечения, причём разнообразные. Так, например, на некоторых лодках оборудуются даже спортивные залы, где можно выпустить пар, побив грушу или покачав железо. Также у них есть кают-компании, где моряки играют в настольные игры и просто общаются.

10. На подлодках дают вино

Выше мы сказали, что рацион подводников однообразен, но он всё равно лучше, чем у моряков на кораблях. Кроме того, каждый день вместе с едой моряки получают небольшое количество красного сухого вина, которое, как считается, улучшает пищеварение, а также увеличивает производство красных кровяных телец, что позволяет немного уменьшить влияние недостаточного уровня кислорода на борту.

11. Морякам приходится жить бок о бок с ядерным оружием

Мало кто понимает, что опасность на атомных стратегических подводных лодках представляют не столько реакторы, сколько запас ядерных ракет на борту. Так, например, на новых подлодках проекта 955 «Борей» на борту располагается 16 ракет с ядерным зарядом, которые теоретически способны стереть с лица земли несколько крупных городов. Каждый подводник осознаёт этот факт и то, что его корабль может стать тем оружием, чей выстрел ознаменует начало Третьей мировой войны.

В Минобороны Великобритании разработан план по поводу ситуации на границах Украины

Начальник штаба обороны Великобритании Тони Радакин сообщил, что представил правительству страны возможные варианты «военных действий» на случай гипотетического вторжения России на Украину. В опубликованном 8 января интервью газете The Times, которое стало для него первым на новом посту, Радакин отметил, что «глубоко обеспокоен» ситуацией на российско-украинской границе.

Ранее глава МИД Великобритании Элизабет Трасс неоднократно подчеркивала, что «любое российское вторжение на Украину стало бы огромной стратегической ошибкой, за которую придется заплатить серьезную цену».

Великобритания намерена начать разработку гиперзвукового оружия в условиях наличия данного вида вооружений у России, заявил Радакин.

«У нас нет их (гиперзвуковых ракет), мы должны обладать ими», — сказал он, мотивировав подобные планы растущей военной мощью РФ.

Радакин также отметил, что в настоящее время Москва направляет значительный объем инвестиций на развитие трех ключевых отраслей оборонного производства: подводные лодки, «суперракеты» (гиперзвуковые ракеты и межконтинентальные баллистические ракеты) и средства ПВО.

56-летний адмирал, который до этого занимал пост первого морского лорда страны — главы Королевского ВМФ и всех Военно-морских сил Великобритании, в интервью отдельно остановился на теме действия российских подводных лодок.

«Имело место феноменальное увеличение подводной активности российских субмарин за последние 20 лет», — заявил он.

По мнению Радакина, подводная программа РФ — это «больше чем подлодки», так как она, полагает глава британского штаба обороны, «ставит под угрозу и, возможно, использует в своих целях мировую информационную систему, которая состоит из подводных кабелей, идущих по всему миру».

«По ним в основной массе перемещается мировая информация и трафик [данных]. Россия нарастила возможности угрожать этим подводным кабелям и возможность получать от них выгоду», — выступил с утверждением Радакин, который занял нынешний пост в конце прошлого года.

На вопрос, будет ли уничтожение такого кабеля расценено как акт агрессии, адмирал ответил: «Возможно, да».

Посольство России в Великобритании неоднократно обращало внимание на то, что британские политики и военные в последние годы часто ссылаются на якобы существующую российскую угрозу, чтобы оправдать увеличение оборонного бюджета и расширение британского военного присутствия в других регионах.