Кто в годы 2 мировой войны выслеживал немецкие подводные лодки
Операция «Радуга»: как немцы топили свои подлодки в мае 1945-го (9 фото)
В тот день, вопреки желанию победителей и приказу собственного начальства, немецкие подводники затопили на Балтике более двухсот субмарин.
Война, проигранная до капитуляции
Во время Второй Мировой Германия и антигитлеровская коалиция сражались на земле, в воздухе, на воде и под водой. Противостояние немецких подводников с силами союзников на атлантических коммуникациях получило со временем название Битва за Атлантику. В сентябре 1939-го в составе кригсмарине было всего 57 подлодок, тем не менее немцы рассчитывали с их помощью организовать морскую блокаду Великобритании. И хотя сделать это так и не удалось, немцы нанесли англичанам серию болезненных ударов.
Немецкими субмаринами командовал Карл Дениц. Еще в мирное время он готовил своих подводников к схватке с конвоями, отрабатывая тактику «волчьей стаи» – группового нападения лодок на суда. Она зарекомендовала себя, как вполне действенная, но Деницу не хватало подлодок, чтобы добиться ситуации, когда его подопечные топили бы кораблей больше, чем Британия успевала бы строить.
В 1942-м подводные силы кригсмарине достигли пика своих успехов, но тут в войну на стороне Великобритании вступили Соединенные Штаты. Появление нового противника с большим военным и экономическим потенциалом означало для Германии, что Битва за Атлантику будет проиграна. В мае 1943 года противолодочные силы союзников перешли в наступление. Выбив немецкие подлодки из Северной Атлантики, они изгнали «волчьи стаи» с конвойных маршрутов.
С этого момента стало ясно, что подводную войну Третий рейх проиграл. Его подводникам нечего было противопоставить мощи союзников, чьи самолеты и корабли теперь господствовали в океане. А высадка в Нормандии, лишила немецкий флот удобных французских баз, заставив его перебросить подлодки в Норвегию. Но подводные силы Германии были еще сильны – к январю 1945-го они насчитывали около четырехсот субмарин, включая новейшие «электролодки» XXI и XXIII типов.
Трудный вопрос
До смерти фюрера гросс-адмирал Дениц, ставший к тому моменту командующим кригсмарине, оставался его верным последователем и отвергал капитуляцию. В последних числах апреля 1945-го он издал приказ, согласно которому немецкий флот должен был быть уничтожен, чтобы предотвратить его захват противником. Это не касалось лишь судов и кораблей, которые могли бы пригодиться в будущем для рыболовства, перевозки грузов и траления морских мин. Дениц не желал для своих ВМС повторения позорной участи 1919 года и был уверен, что командиры затопят корабли, лишь бы они не достались победителям.
Затопление должно было начаться после передачи по радио кодового слова «Радуга». 2 мая штаб гросс-адмирал снабдил дополнительными инструкциями командиров подлодок. На подготовку к уничтожению кораблей им давалось двое суток, так как планировалось, что сигнал «Радуга» будет передан в эфир 4 мая. Дениц хотел уничтожить весь оставшийся флот, полагая, что так нанесет противнику последнюю пощечину. Но вскоре ему пришлось изменить свое мнение.
Вечером 30 апреля гросс-адмирал узнал, что покончивший с собой Гитлер, назначил его своим приемником. К тому моменту, Дениц уже смирился с мыслью, что капитуляция вермахта неизбежна. Став главой Рейха, он счел своей задачей продолжить борьбу на Восточном фронте, чтобы успеть вывезти из восточных районов Рейха на запад, как можно больше немецкого населения и войск.
При этом Дениц рассчитывал капитулировать «по частям», то есть допустить сдачу немецких войск лишь англо-американским союзникам, а не Красной Армии. Гросс-адмирал надеялся, что вместе с ними сможет продолжить войну против Советского Союза.
3 мая 1945-го в штаб командующего группой союзных войск фельдмаршала Монтгомери прибыл генерал-адмирал фон Фридебург, наделенный Деницем полномочиями заключить сепаратную капитуляцию вермахта в северо-западной Германии. Монтгомери согласился её принять, при условии, что также сдадутся немецкие войска в Голландии и Дании, равно как и германский военно-морской флот. При этом он поставил условие: до того, как 5 мая в 8:00 капитуляция вступит в силу, любое уничтожение оружия запрещено.
Это означало сдачу всех боеспособных кораблей кригсмарине, что стало тяжёлым ударом для Денница. Выполнение этого условия противоречило флотским традициям и понятию воинской чести. Высокопоставленные офицеры верховного командования вермахта считали подобное требование невыполнимым. Они предложили немедленно уничтожить все оружие, включая и корабли. Но фон Фридебург эту идею отверг, поскольку она аннулировала бы договоренность о капитуляции.
После долгих раздумий Дениц принял условия Монтгомери, решив, что честью в этом случае придется поступиться. Сохранение флота давало шансы спасти значительную часть немецких восточных армий и многих беженцев, которых кригсмарине продолжали эвакуировать через Балтику на запад. В результате 4 мая гросс-адмирал приказал всем частям вермахта, находившимся в районе локальной капитуляции, прекратить боевые действия. Военно-морским силам надлежало продолжать эвакуацию людей, без уничтожения кораблей.
Решение Деница прежде всего касалось подводных лодок, находившихся в море. Им было приказано окончить военные действия и вернуться в базу немедленно. Сообщение с таким приказом транслировалось постоянно на всех волнах, так как не все субмарины могли принять его своевременно. Подробности процедуры локальной капитуляции были переданы всем германским силам на западе вечером 4 мая.
Операция «Радуга»
Некоторые немецкие подлодки на Балтике были затоплены еще до сигнала «Радуга». Это произошло на военно-морских базах, к которым с востока приближались советские войска. Так, в период 2-3 мая в Травемюнде (район морского порта Любек) произошло массовое уничтожение новейших субмарин XXI серии.
Остальные подводные лодки, находившиеся в еще не захваченных немецких балтийских портах, ожидали передачи кодового слова. Однако вместо него, 4 мая их радиостанции приняли приказ о прекращении боевых действий и сохранении кораблей для сдачи.
Как указывают различные западные историки, это сообщение шокировало подводников. В своих отчетах в конце войны британское Адмиралтейство отмечало, что боевой дух германского подплава не сломлен и подводники остаются наиболее боеспособным родом войск в вермахте. Все что произошло далее можно объяснить именно этим фактом.
Некоторые экипажи субмарин начали их самовольное уничтожение. Они решили, что приказ Деница неправомерен, поскольку отдан под давлением союзников. Так в своих мемуарах немецкий подводный ас Петер Кремер упоминает, что он сказал экипажу по этому поводу: «Кремер никогда не поднимет белый флаг и не сдаст свою лодку – затопите её!»
Однако, не все командиры обладали подобной решимостью. Получив 4 мая приказ о капитуляции и запрете на уничтожение кораблей, они засыпали штаб гросс-адмирала запросами о происходящем. Относительно того, что произошло дальше существует несколько версий.
Сам Дениц в мемуарах упоминает, что в ночь с 4 на 5 мая было затоплено несколько подлодок, чьи экипажи сочли его распоряжение о капитуляции незаконным. Однако в реальности речь шла не о «нескольких», а о десятках субмарин.
Немецкий публицист Вольфганг Франк писал, что в ту ночь в штабе Деница телефоны разрывались от звонков офицеров, требовавших объяснить – почему отменено затопление кораблей? Адъютант Деница, Людде–Нойрат без устали отвечал, что в сложившейся обстановке это невозможно, поскольку нарушает условия капитуляции. Но когда ему задали вопрос: «Что же нам делать?», адъютант намекнул, что будь он командиром, то поступил бы так, как подсказывают честь и традиции. Офицеры-подводники намек поняли и операция «Радуга» началась.
Версию Франка можно счесть излишне романтизированной. Как известно, сигнал «Радуга» был передан по радио из ставки Деница его адъютантом 5 мая в 01:34, но спустя восемь минут гросс-адмирал отменил этот приказ дабы не злить союзников. Вероятно, Людде-Нойрат действовал по негласному распоряжению шефа. Адъютант просто взял вину на себя, позволив Деницу сохранить лицо. В пользу этого, говорит то, что в операции «Радуга» участвовали только подводники, так как надводные суда и корабли кригсмарине затоплены в ту ночь не были.
Избежавшие последствий
Результаты «Радуги» оказались следующими. Все подводные лодки, находившиеся в западной Балтике, были затоплены или взорваны. Таким образом, в период со 2 по 5 мая немцы уничтожили там более двух сотен субмарин. Любопытно, что Дениц и его подчиненные не понесли никакого наказания, несмотря на прямое нарушение условий локальной капитуляции. Вскоре фон Фридебург вновь прибыл в штаб Монтгомери, где от имени правительства Германии подписал её.
Затопив свои лодки, немцы оказали союзникам услугу, избавив их от необходимости делить множество трофейных субмарин. Поэтому англичане и американцы не приняли в отношении них репрессивных мер. Похоже, что желание проигравших и победителей тут совпали. Но стоит отметить, что находившиеся в Норвегии субмарины не были уничтожены. Они капитулировали и попали в руки союзников. Несколько немецких подлодок были переданы СССР по условиям репараций. В порты стран-победителей они пришли под черными флагами.
Радар против подлодки: как англичане победили лучших подводных асов рейха
Метровый корабельный радар типа 281 на мачте английского крейсера “Свифтшур”. Эта РЛС стала модернизацией типа 279 и использовалась как средство корабельной ПВО
За время Второй мировой войны противолодочные силы антигитлеровской коалиции потопили свыше пятисот немецких боевых субмарин. Сделать это удалось благодаря использованию радаров – средства поиска надводных целей. 17 марта исполняется 80 лет первому успешному радарному обнаружению немецкой подлодки английским кораблем, закончившемуся ее уничтожением. В этот же день была поставлена точка в истории успеха двух известных подводных асов Германии – Йоахима Шепке и Отто Кречмера.
Радарная гонка
Открытие немецким физиком Г. Герцем электромагнитных волн и их способности отражаться от твердых предметов положило начало веку радиолокации. В 1897 году это подтвердил и русский ученый А. Попов во время опытов радиосвязи между кораблями на Балтике. Немецкий изобретатель К. Хюльсмайер стал первым, кто целенаправленно использовал радиоволны для обнаружения металлических объектов на расстоянии. В 1904-м он продемонстрировал возможность обнаружения корабля в густом тумане. В том же году Хюльсмайер получил ряд патентов в области радиолокации, в том числе и на свою радарную систему, которую назвал «телемобилскопом».
Работы над совершенствованием радиолокационного оборудования продолжались в разных странах, как в годы Первой мировой, так и в последующий период. Стимулом служила перспектива использовать радар в военных целях. Любопытно, что Великобритания оказалась здесь аутсайдером, с запозданием начав создавать аппаратуру, способную вести наблюдение за объектами на море или в воздухе. Лишь в середине 1930-х страх перед растущими военно-воздушными силами Германии побудил англичан ускорить работы в этой области. Уже к сентябрю 1939-го они добились успехов, сумев развернуть сеть береговых радарных станций для раннего обнаружения немецких самолетов.
Кроме того, британцам удалось создать небольшие бортовые радары для самолетов и кораблей. Адмиралтейство полагало, что они помогут бороться с подлодками. Но эти приборы были еще очень примитивными и не способными точно засечь такую небольшую цель, как рубка субмарины. Кроме того, приоритет был отдан усовершенствованию бортовых радаров истребителей, тогда как развитие радиолокационных станций (РЛС) кораблей и самолетов противолодочной обороны (ПЛО) находилось в тупике.
Решение проблемы
Миниатюризацией радаров занималась исследовательская группа министерства авиации Великобритании. К концу 1939-го ей удалось создать модель бортового радара ASV для самолетов ПЛО, но тесты показали ее неэффективность. Руководивший работами Р. Уолтон-Уатт пришел к выводу, что создание мини-радаров противоречит законам физики. Потерпев неудачу, министерство обратилось за помощью к ученым Бирмингемского университета, которые смогли решить поставленную задачу.
Как отмечает американский историк К. Блэйр, физик М. Олифант вместе со своими коллегами Д. Рендаллом и Г. Бутом решили, что им необходимо создать совершенно новую электронную лампу, способную генерировать мощные высокочастотные радиоволны для обнаружения таких объектов, как самолеты и подлодки. Иначе говоря, речь шла о создании усилителя нового типа, способного фокусировать радиоволны.
Английским ученым удалось это сделать с помощью американского физика А. Халла, который до войны придумал альтернативу радиолампе, назвав свое изобретение магнетроном. В этом устройстве поток электронов управлялся магнитным полем, а не электрическим. Но Рендалл и Бут использовали в своей работе не изобретение, а лишь идею Халла, позволившую им разработать резонаторный магнетрон, открывший путь к созданию эффективного бортового радара для кораблей и самолетов.
Первые испытания нового прибора Рендалл и Бут провели 21 февраля 1940 года. Не имея понятия о выходной мощности резонаторного магнетрона, они подключили к нему автомобильные фары, надеясь получить хотя бы тусклое свечение. Но его мощность оказалось столь большой, что фары перегорели. Работу прибора смогли поддержать лишь неоновые прожекторы, позволившие ученым произвести замеры длины волны и выходную мощность, составившие 9,8 см и полкиловатта.
Благодаря своему открытию в дальнейшем ученым удалось создать новую версию бортового радара, увеличив его мощность в сто раз. В результате на испытании он смог обнаружить перископ подлодки на расстоянии свыше 12 км.
Корабельные радары
Пока английские ученые создавали совершенный радар, противолодочные силы Великобритании были вынуждены воевать, используя старые и неэффективные образцы бортовых РЛС. Причем даже этих несовершенных приборов не хватало, поскольку приоритет в поставках радаров был отдан ПВО. В итоге результат работы противолодочной авиации за 1939–1940 годы был нулевым. Днем самолеты могли загнать подлодки под воду. Но когда в июле 1940-го немецкие подводники начали ночные групповые нападения на конвои, авиапатрулирования в это время суток оказались бесполезны, так как пилоты не могли в темноте разглядеть субмарины.
Не лучше обстояли дела и у кораблей ПЛО. Первым РЛС, полученным английским флотом в 1939-м, стал радар типа 79, работавший на 7,5-метровой волне. Вскоре его модернизировали до типа 279. Антенны этих радаров делились на приемную и передающую – обе находилась на вершине фок-мачты и вращались вместе. Хотя тип 279 разрабатывался для обнаружения морских целей, на практике его использовали в корабельной ПВО. Такая же судьба постигла и другие метровые радары, установленные на больших надводных кораблях.
Исключением стал радар типа 286, работавший на 1,5-метровой волне. Именно он стал первым бортовым РЛС эсминцев, предназначенным для поиска подлодок. Увы, но для этой цели тип 286 подходил плохо. Во-первых, этот радар имел небольшую неподвижную антенну, а во-вторых, ее работе мешало волнение на море. Волны могли отражать луч радара, что было проблемой всех корабельных РЛС, работавших в метровом диапазоне. Она исчезла лишь с появлением дециметровых и сантиметровых корабельных радаров.
Тем не менее именно тип 286 вошел в историю, став первым радаром, засекшим субмарину, которая затем была уничтожена. Произошло это 17 марта 1941 года, когда английские эсминцы потопили U-100 подводного аса Й. Шепке во время нападения «волчьей стаи» на конвой НХ-112.
Английский эсминец “Вэнок”, 17 марта 1941-го обнаруживший подлодку U-100 с помощью радара типа 286
Конец «золотого трио»
Хотя в начале войны англичане не могли толком защищать свое судоходство, немцам не суждено было этим воспользоваться. Германии не хватало субмарин для широкомасштабных действий, поэтому ее подводники сначала брали качеством, а не количеством. В немецком подплаве достаточно быстро сформировалась плеяда асов. Именно они обеспечили успехи «волчьих стай» во второй половине 1940-го, когда немецкие подводники добивались успехов, не неся потерь.
Среди подводных асов ярко выделялись Г. Прин, О. Кречмер и Й. Шепке, на счету у которых было более сотни потопленных судов общим тоннажем свыше полумиллиона брт. За свои успехи эти командиры получили прозвище «золотое трио».
Но удача не могла вечно сопутствовать этой троице. После серии болезненных ударов по конвоям осенью 1940-го англичане приняли ряд мер для их защиты. В том числе стали включать в эскортные группы корабли, оборудованные радаром типа 286. В итоге «золотое время» для «волчьих стай» закончилось. Первым погиб Прин. Его U-47 перестала выходить на связь 7 марта 1941 года после атаки конвоя ON-293. Что случилось с героем рейда в Скапа-Флоу, неизвестно по сей день. А 17 марта настал черед U-99 Кречмера и U-100 Шепке.
В тот день одной из лодок был обнаружен конвой НХ-112, после чего на ее сигнал подошли другие субмарины, включая U-99 и U-100. Сначала «волчьей стае» сопутствовал успех – Кречмеру удалось торпедировать шесть судов. Но вскоре фортуна отвернулась от немецких подводников.
Немецкий подводный ас Второй мировой Йоахим Шепке
В отличие от своего коллеги, Шепке во время атаки НХ-112 не преуспел. Эсминцы загнали U-100 под воду, а затем ей вслед полетели глубинные бомбы. Шепке пришлось всплыть, но скрыться от англичан в темноте он не смог. С помощью радара его лодку обнаружил эсминец «Вэнок», после чего протаранил ее и потопил. После этого настала очередь Кречмера. Правда, точку в его карьере поставил не радар, а гидролокатор. Уклоняясь от английских кораблей, U-99 погрузилась, после чего была обнаружена «асдиком» эсминца «Уокер» и повреждена глубинными бомбами. Кречмеру удалось всплыть. Не имея возможности ускользнуть от преследователей, он затопил свою субмарину, будучи затем пленен англичанами вместе со своей командой.
Так завершилась история первой радарной победы над немецкой подлодкой в битве за Атлантику. Правда, можно предположить, что обнаружение «Вэноком» лодки Шепке с помощью РЛС типа 286 – случайность, поскольку такие радары были более полезны эскортным группам для наблюдения за судами в ордере конвоя, чем в поиске лодок. Ситуация улучшилась лишь к сентябрю 1941-го, когда Адмиралтейство смогло дать английским силам ПЛО 27 эскортных кораблей, оборудованных радаром типа 271, созданным на основе открытия Рэнделла и Бута. С этого момента в каждой эскортной группе, сопровождавшей конвои, был один корабль с такой бортовой РЛС.
Канадский корвет “Саквиль”, корабль-музей в Галифаксе. На верхушке его мачты видна антенна радара 271, появившегося благодаря открытию английских физиков Ренделла и Бута
Хотя это нововведение осложнило жизнь «волчьим стаям», но не гарантировало конвоям безопасности. Как и прежде, поставки новых радаров для противолодочников все еще не были в приоритете. Поэтому англичане смогли насытить ими свою ПЛО лишь во второй половине войны, в том числе и с помощью союзников – американцев. Это привело к победе в борьбе с немецкими подлодками в Атлантике, но не избавило Великобританию и США от потерь судов в период, когда их эскортные группы и морская авиация имели небольшие возможности в радиолокации.
Немецкая подводная война в Атлантике
Н емецкая подводная война в Атлантике имела целью нарушить морские коммуникации союзников по транспортировке грузов. Согласно данным современных немецких историков, за период с 1939 по 1945 гг. подводные лодки кригсмарине (ВМС Третьего рейха) потопили 2742 судна антигитлеровской коалиции.
Успешной фазой этого противостояния, известной также как «первое счастливое время» немецких подлодок, считается период до 1943 г. Применявшаяся тактика «волчьих стай» позволяла неуклонно наращивать тоннаж союзных потерь.
Кульминацией «волчьих» атак на конвои в Северной Атлантике стал 1942 г., когда трофей кригсмарине достигли 1160 кораблей и судов. Однако, именно с этого момента начали расти и потери немецких подлодок. Если их число в первый год войны составило всего 9 кораблей, то в самый удачный 1942 г. – уже 87. Дальше – по нарастающей, достигнув за неполный 1945 г. 151 подводной лодки.
Немецкая подводная война – тактика
В начале Второй мировой командованию кригсмарине под руководством гросс-адмирала Эриха РЕДЕРА (Erich RAEDER) результаты 1942 г. показались бы совершенно утопическими: в сентябре 1939 г. у немцев в Атлантике могли действовать только 26 подводных лодок (ПЛ), которым следовало топить как можно больше британских торговых судов.
Первые попытки осенью и зимой 1939/40 гг. оказались не особенно успешными. Обычно, из всего состава флота только одна треть лодок могла непосредственно участвовать в немецкой подводной войне. Остальные ПЛ либо находились на переходе в или из базы, либо стояли в ремонте, либо обновляли свой экипаж.
Тем не менее, в целом, эти первые операции командование кригсмарине оценило положительно. Во-первых, радиооборудование подлодок полностью соответствовало требованиям скоординированной миссии. Во-вторых, усилия по совершенствованию радиотелеграфии, шифрованию радиосообщений и четкому позиционированию ПЛ на просторах Атлантики – полностью окупились.
Подкрасться на видимую дальность
После капитуляции Франции время прибытия (и отбытия) в оперативный район удалось сократить вдвое. Немецким подлодкам больше не требовалось идти из порта на побережье Северного моря: с 1940 г. они начали действовать из завоеванных французских портов на берегу Атлантического океана.
Изначально, если подводная лодка обнаруживала конвой, она не атаковала противника, а держалась на дальности максимальной видимости. Только коротким сигналом каждые два часа докладывала о положении цели в операционный центр, расположенный на французском полуострове Керневель (Kernevel).
В донесении указывались курс конвоя, состав, количество и типы кораблей и судов, а также погодные условия. Передача всегда была короткой и четкой. Для определения позиции на просторах Атлантики хватало двух букв и четырех цифр. Короткие сигналы кодировались с помощью шифровальной машины «Энигма» (Enigma) и передавались по радио, что было возможно только из надводного положения.
Получив доклад, операционный центр во Франции наводил на конвой все близлежащие лодки. «Волчья стая» готовилась к броску.
Погружение только в порядке исключения
На начальном этапе немецкой подводной войны лодки кригсмарине в надводном положении развивали более высокую скорость, чем конвои, которые шли не быстрее 7-9 узлов. Это позволяло «волкам» расположиться на пути конвоя и, используя выгодные позиции, внезапно атаковать из засады.
Торпедная атака, как правило, также проводилась из надводного положения ночью, темнота которой защищала лодки от обнаружения противником. Командир руководил атакой самостоятельно, без какого-либо влияния со стороны оперативного руководства на суше.
Лодки ныряли лишь в крайнем, экстренном случае. Но тогда на гораздо более медленном подводном ходу они быстро теряли контакт с конвоем. Им приходилось идти позади кораблей союзников, подготавливая возможное новое нападение.
Для победы в битве за Атлантику, требовалось использовать как можно больше лодок, а значит форсировать строительство новых кораблей. С начала 1941 г., германская оборонная промышленность увеличила выпуск ПЛ для конвойных сражений.
Противолодочная борьба
Противник среагировал быстро и перешел к сопровождению конвоев. Для выполнения своих задач торговые суда союзников у Британских остров объединялись в группы, которые шли под прикрытием противолодочных сил.
Теперь каждый раз несколько военных кораблей разных типов со специально подготовленными командами на борту формировали эскортную группу и сопровождали грузовой конвой. Оборона стала более эффективной. Обнаружив подводные лодки, корабли сопровождения сами превращались в охотников на «волков», активно покрывая море глубинными бомбами.
Немецкие историки так описывают один из эпизодов битвы за Атлантику
Это была ночь 17 марта 1941 года. Конвой союзников HX-112 находился северо-западнее от Гебридских островов в Атлантике. Вскоре после того, как сопровождавшие корабли обнаружили врага, они перешли к атаке.
В 1:37 британский эсминец Х.М.С. «Уокер» (H.M.S. Walker) сбросил первые глубинные бомбы «Вабо» («Wabo» от Wasserbombe, дословно «водная бомба»). Серия зарядов ушла в море, мощно сдетонировав чрез несколько минут в глубине. Но ничто не указывало на поражение подводной лодки.
Через 20 минут последовала новая серия бомб, а в 2:32 эсминец «Вэнок» (H.M.S. Vanoc) провел третью атаку. Очевидно, успешно: его наблюдатель в 3:18 увидел всплывшую подводную лодку. «Вэнок» пошел вперед на полном ходу и протаранил лодку под прямым углом на уровне рубки
В результате удара командир лодки U-100 капитан-лейтенант Йоахим ШЕПКЕ (Joachim SCHEPKE), стоявший на мостике, был раздавлен. Его лодка не выдержала столкновения и затонула вместе с большей частью экипажа. Удалось спасти только шесть человек. Й. Шепке считался одним из самых успешных командиров кригсмарине: к моменту своей гибели он потопил 39 судов общим водоизмещением 159 130 тонн.
Глубинные бомбы и бомбометы
Английские глубинные бомбы, детонирующие под давлением воды – разработка времен Первой мировой войны. В период Второй мировой они также оставались основным оружием противолодочной борьбы.
Установка для метания глубинных бомб с Mk VII Wabo
- Глубинная бомба с несущей оболочкой и штампом
- Ствол
- Затвор
- Устройство спуск
- Опорная пластина
Наиболее часто использовалась глубинная бомба Mk-VII. Её корпус длиной 76 см и диаметром 47 см вмещал 109 кг аматола. Скорость погружения достигала трех метров в секунду. В ходе войны англичане увеличили могущество своих глубинных зарядов, а их функциональные возможности довели до глубины 250 м.
При детонации Mk VII уничтожение подводной лодки гарантировалось в радиусе семи метров. На дальности двойного радиуса поражения ПЛ получала сильные повреждения.
Изначально, за время подготовки к атаке надводные корабли теряли контакт с подводной лодкой, поэтому командиры подлодок использовали этот интервал времени для маневра уклонения. Вскоре англичане дополнили обнаружение ПЛ с помощью активного гидролокатора ASDIC (AlliedSubmarine Detection Investigation Committee, предшественник современных ГАС) противолодочным бомбометом «Хеджехог» (Hedgehog-System).
Он залпом выпускал 24 бомбы, каждая из которых имела контактный взрыватель и 14,4 кг взрывчатки «Торпекс» (Torpex). Выпущенный залп рассеивался по эллипсу, значительно увеличивая вероятность прямого попадания.
В целом, за весь период немецкой подводной войны в Атлантике, союзникам удалось уничтожить 784 подводные лодки кригсамрине.
Под зонтиком «Энигмы»
Вместе с тем, немцы постоянно вводить в эксплуатацию новые лодки. В начале 1942 г. из 249 кораблей в оперативной зоне находилась 91 ПЛ. В результате, понесенные потери восполнялись, а количество потопленных кораблей и судов союзников продолжало расти.
По мнению ряда современных историков Германии, эффективность немецких «волчьих стай» в море во многом обуславливалась стойкостью шифрованной радиосвязи с оперативным командованием на берегу. Закрытие информации с помощью шифровальной машины «Энигма» лежало в основе успеха оперативного планирования конвойных атак.
В кригсмарине использовали ключ «M», который в свою очередь состоял из 13 различных вариантов. Один из них («Гидра») применяли экипажи подводных лодок, действовавшие в Северной Атлантике. Под его прикрытием они чувствовали себя в полной безопасности.
Однако, криптологи Центра правительственной связи Великобритании в Блетчли-парк (Bletchley Park) не прерывали попыток расшифровать или захватить «Энигму». Попавшие к ним в руки документы и три барабана шифровальной машинки с подводной лодки U 110 позволили взломать «Гидру».
В качестве меры защиты немцы увеличили количество шифровальных барабанов до четырех, но это дало им лишь небольшую передышку. При гибели у египетского побережья 30 октября 1942 г. подводной лодки U 559 союзники также захватили одну из машин Enigma M4.
С этого момента закрытая радиосвязь для немецких ПЛ перестала существовать. Союзники слушали – и могли подготовиться к операциям кригсмарине заранее. Фактически немецкая подводная война в Атлантике терпела поражение.
Немецкая подводная война под командованием Дёница
Критическая ситуация в Африке и России в конце 1942 г. не останавливала Гитлера, он требовал от кригсмарине усилить давление на союзников и увеличить тоннаж потопленных конвоев. Его идею удачно поддержал вступивший в конце января 1943 г. в должность главкома ВМС гросс-адмирал Карл ДЁНИЦ (Karl DÖNIZ).
Замысел Дёница был прост: чтобы больше топить – нужно иметь больше подводных лодок. Хотя показатели подлодок кригсмарине по числу потопленных судов союзников оставались весьма значительны, всё же по сравнению с 1942 г. они заметно уменьшились. Свой вывод К. Дёниц представил в воспоминаниях «Десять лет и 20 дней» («Zehn Jahre und 20 Tage«):
«Нужно было строить лодок больше, чем до сих пор и они должны были строиться быстрее…«
Этот принцип он положил в основу своего плана, получившего название «Флотской программы 1943 г.» (Flottenprogramm 43). Для её осуществления в первые недели своего срока на должности К. Дёниц смог заручиться поддержкой Гитлера по увеличению производства морских вооружений. По утверждениям историков, отличавшийся от своего предшественника традиционалиста Э. Редера убежденный национал-социалист К. Дёниц, по-видимому, внушал «фюреру» неограниченное доверие. Уже в начале февраля 1943 г. Гитлер пообещал новоиспеченному главкому, что сделает для подводного флота всё возможное.
Flottenprogramm 43
Позднее, 14 марта 1943 г., в беседе с Дёницем Гитлер соглашается увеличить производство ПЛ, поскольку все больше и больше убеждается в решающем значении ПЛ для войны.
1 Носовые торпедные аппараты
2 Носовые кубрики для команды
3 Офицерская столовая, комната командира, рубка акустика и радиорубка
4 Комнаты для аккумуляторных батарей
6 Перископ для наблюдения
7 Патрубок для воздуха
8 20 мм зенитная пушка
10 Кубрик унтер-офицеров и камбуз
11 Машинное отделение
12 Отсек с шифровальной машиной
13 Кормовые торпедные аппараты
По замыслу Дёница, до конца 1943 г. со стапелей должно было сходить в месяц по 27 лодок типа VII C. Дополнительно, командование кригсмарине планировало постепенно увеличивать строительство ПЛ типа XX так, чтобы флот во второй половине 1944 г. и в первой половине 1945 г. ежемесячно получал 27, а во второй половине 1945 г. 30 лодок тип VII-C, а также ограниченное число лодок большего класса (XXI).
Кроме того, расширенная программа вооружения увеличивала строительство катеров с 24 до 72 в год и получила ежегодную производственную квоту на 18 торпедных катеров, 74 тральщика, 72 лодки для разминирования, 300 кораблей и судов охранения и обеспечения, а также 38 минных тральщиков и 900 морских паромов. Для этого Дениц постоянно нуждался дополнительно в 30 тыс. тонн стали в месяц и в общей сложности более 55 тыс. квалифицированных рабочих. Строительство тяжелых надводных кораблей (линкоров и крейсеров) более не планировались, но они все еще оставались в строю.
Для реализации своей программы Дёниц нашел общий язык с рейхсмаршалом и главнокомом люфтваффе Германа Герингом, который с предшественником Дёница имел постоянную конфронтацию за власть над ресурсами. Геринг дал обещание оказывать «… любую поддержку для построения дальней разведки в интересах подводной войны«.
Следующим важным шагом стала встреча 23 марта 1943 г. с министром вооружений Альбертом ШПЕЕРОМ (Albert SPEER). Беседа имела решающее значение, поскольку в итоге А. Шпеер отдал программе строительства подводных лодок приоритет больший, чем армии, даже, чем строительству танков!
Успех Дёница казался неоспорим. Всего за квартал он добился самого высокого приоритета вооружений для флота и не только убедил Гитлера, но и министра вооружений, с которым у него установился хороший контакт.
Полный доклад по своей программе Дениц представил «фюреру» 11 апреля 1943 г. Начав с потерь, которые несут кригсмарине Дёниц продолжил:
«Поэтому я очень обеспокоен, что немецкая подводная война провалится, если нам не удастся, потопить массу, превышающую возможности противника по новому строительству».
Затем он доложил Гитлеру план с пояснениями, который не содержал утопических цифр, а только абсолютно необходимы для его морской войны материальные требования.
Гитлер, который признавал подводные лодки кригсмарине в качестве незаменимого инструмента в борьба с западными союзниками, был согласен. Массу сухопутных войск связала восточная кампания. Люфтваффе всё больше занимались обороной рейха от англо-американских воздушных ударов. Всё, что еще могло причинять вред американцам и англичанам – подводные лодки.
На совещании по обстановке 31 мая 1943 г. Дёниц ставит точку в подготовке «Флотской программы 1943 г.». Гитлер соглашается с его новым предложением строить по 40 лодок в месяц – вооружение для флота получило окончательный приоритет.
После этого он отдал приказ расчистить Северную Атлантику. «Flottenprogramm 43» стала реальностью. Но только на бумаге! Замысел адмирала предполагал иметь к 1948 г. в составе кригсмарине в общей сложности 11 134 кораблей и судов, из них 2400 подводных лодок!
В марте 1943 г. британцы окончательно расшифровали код «Энигмы», а Геринг не дал флоту так необходимой воздушной поддержки. Англо-американские бомбардировки верфей срывали планы строительства кораблей. Африканский корпус терпел поражение. Немецкая подводная война в Атлантике не могла спасти положение. Преодолев неудачи первых лет войны, наступала Красная Армия!
По матeриалам военно-исторических изданий «Militär&Geschichte» и «SchiffClassic»
10 фактов о подлодках Кригсмарине
Подводный флот в составе кригсмарине Третьего рейха был создан 1.11.1934 и прекратил свое существование вместе с капитуляцией Германии во Второй мировой войне. За время своего относительно недолгого существования (около девяти с половиной лет) германский подводный флот сумел вписать себя в военную историю в качестве самого многочисленного и смертоносного подводного флота всех времен и народов. Германские субмарины, внушавшие ужас капитанам морских судов от мыса Нордкап до мыса Доброй Надежды и от Карибского моря до Малаккского пролива, благодаря мемуарам и кинофильмам уже давно превратились в один из военных мифов, за пеленой которого часто становятся незаметными реальные факты. Вот некоторые из них.
1. В составе кригсмарине воевали 1154 подводные лодки, построенные на германских верфях (включая подводную лодку U-А, которая изначально строилась в Германии для ВМС Турции). Из 1154 субмарин 57 подводных лодок были построены до войны, а 1097 – в период после 1 сентября 1939 года. Средние темпы ввода в строй германских подводных лодок во время Второй мировой войны составляли 1 новая подлодка каждые два дня.
2. В составе кригсмарине воевал 21 тип подводных лодок германской постройки со следующими техническими характеристиками:
– водоизмещение: от 275 тонн (подлодки типа ХХII) до 2710 тонн (тип Х-В);
– скорость в надводном положении: от 9,7 узла (тип ХХII) до 19,2 узла (тип IХ-D);
– скорость в подводном положении: от 6,9 узла (тип II-А) до 17,2 узла (тип ХХI);
– глубина погружения: от 150 метров (тип II-А) до 280 метров (тип ХХI).
3. В состав кригсмарине входило 13 трофейных подводных лодок, в том числе:
– 1 английская: «Seal» (в составе кригсмарине – U-B);
– 2 норвежские: В-5 (в составе кригсмарине – UС-1), В-6 (в составе кригсмарине – UС-2);
– 5 голландских: О-5 (до 1916 года – британская подлодка Н-6, в составе кригсмарине – UD-1), О-12 (в составе кригсмарине – UD-2), О-25 (в составе кригсмарине – UD-3), О-26 (в составе кригсмарине – UD-4), О-27 (в составе кригсмарине – UD-5);
– 1 французская: «La Favorite» (в составе кригсмарине – UF-1);
– 4 итальянские: «Alpino Bagnolini» (в составе кригсмарине – UIT-22); «Generale Liuzzi» (в составе кригсмарине – UIT-23); «Comandante Capellini» (в составе кригсмарине – UIT-24); «Luigi Torelli» (в составе кригсмарине – UIT-25).
4. В ходе Второй мировой войны германские подводные лодки потопили 3083 торговых судна общим тоннажем 14528570 тонн. Самый результативный капитан подлодок кригсмарине – Отто Кречмер, потопивший 47 судов общим тоннажем 274333 тонны. Самая результативная подводная лодка – U-48, потопившая 52 судна общим тоннажем 307935 тонн (спущена на воду 22.4.1939, а 2.4.1941 получила тяжелые повреждения и больше в боевых действиях не участвовала).
5. За время Второй мировой войны германские подводные лодки потопили 2 линкора, 7 авианосцев, 9 крейсеров и 63 эскадренных миноносца. Самый крупный из уничтоженных кораблей – линкор «Royal Oak» (водоизмещение – 31200 тонн, экипаж – 994 человека) – потоплен подводной лодкой U-47 на собственной базе Скапа-Флоу 14.10.1939 (водоизмещение – 1040 тонн, экипаж – 45 человек).
6. Во время Второй мировой войны германские подводные лодки совершили 3587 боевых походов. Рекордсменом по количеству боевых походов является подлодка U-565, совершившая 21 поход, в ходе которых потопила 6 судов общим тоннажем 19053 тонны.
7. В ходе Второй мировой войны безвозвратно потеряна 721 германская подводная лодка. Первой потерянной подводной лодкой является субмарина U-27, потопленная 20.9.1939 британскими эсминцами «Fortune» и «Forester» западнее берегов Шотландии. Последней потерей является подлодка U-287, подорвавшаяся на мине в устье Эльбы уже после формального окончания Второй мировой войны (16.05.1945), возвращаясь из своего первого и единственного боевого похода.
8. Германская подводная лодка U-176, потопленная 15.5.1943 глубинными бомбами, сброшенными с кубинского патрульного катера SC-13, является единственным кораблем основных классов, потопленным кубинскими ВМС за всю историю их существования.
9. Германские подводные лодки U-966 и U-1060 были потоплены военнослужащими страны, никогда за свою историю не имевшей собственного военно-морского флота, а именно чехословацкими летчиками – 10.11.1943 у мыса Ортегаль (Испания) в Бискайском заливе и 27.10.1944 в Средиземном море.
10. Германская подводная лодка U-377 была потоплена в Северной Атлантике 15.1.1944 собственной циркулирующей торпедой. Поскольку при взрыве подлодки погиб весь ее экипаж (52 человека), подробности ее гибели остаются неизвестными. Однако U-377 – не единственная подлодка в мировой истории, погибшая от собственной циркулирующей торпеды. Американская подлодка «Звон» также погибла от собственной торпеды 23.09.1943. Выжившие члены экипажа описывали катастрофу следующим образом: «Субмарина произвела атаку японского транспорта торпедой с дистанции в четыре кабельтова. Она пошла точно в цель. Тогда капитан лодки О’Кейн по неустановленной причине приказал выпустить еще одну торпеду по тонущему судну. Торпеда вильнула, двинулась по кругу и поразила «Звон» в кормовую часть». Большинство специалистов сходятся во мнении, что причиной гибели обеих лодок можно считать несчастливое стечение обстоятельств (недостатки конструкции торпед, вызванные слабой изученностью процессов и усиленные заводским браком).
